Один день на Салаире
Салаирская черневая тайга весной прекрасна! Она очаровывает путника, наполняет сердце радостью и умиротворением. Не оставила равнодушной, вдохновила на написание «сказки весенней тайги» и Ирину Баеву, научного сотрудника Тигирекского заповедника, посетившую Салаирский кряж в середине мая с целью развешивания домиков для летучих мышей.
«Весной в тайге разноцветные ковры первоцветов. Там, где сошел снег, расцветают фиолетово-розовые кандыки, прячутся под лапами пихт нежные ветреницы, выбегают на поляны желтые хохлатки. Кажется, звездочки упали с неба «в дебри сказочной тайги».
Извилистый ручей, приток Северного Тогула, безымянный, как и многие другие ручьи на километры вокруг, бежит между холмов, петляя в тени могучих деревьев, журча чистой водой на солнечных прогалинах, и питает всё живое. А по его берегам цветут ярко-желтые калужницы.
Ниже по течению он перегорожен огромной плотиной, так, что образуется большая запруда. Плотина сооружена из веток и обмазана илом, и она настолько прочная, что по ней легко может пройти человек, а в центре плотины находится водослив, откуда стекает лишняя вода, и дальше снова бежит просто ручей. В огромном зеркале воды по ночам отражается луна.
Это – дом бобров (вы читали когда-нибудь «Саджо и её бобры»?). Хозяйственные животные поддерживают плотину в порядке, чтобы вход в их жилище (нору в крутом берегу либо хатку) всегда находился под водой. Вокруг запруды много поваленных деревьев, это строительный материал и еда для бобров. Бобры плавают, играют и кормятся в своей запруде. Заметив чужака, бобр хлопает по воде широким плоским хвостом, тем самым подавая сигнал тревоги для остальных членов семьи. После такого сигнала бобры ныряют и прячутся в своем доме, вход в который всегда находится под водой, и некоторое время не показываются снаружи.
Но если стоять очень-очень тихо, и ветер будет дуть не от вас, а на вас, то посчастливится увидеть, как снова выныривает большая коричневая голова с маленькими круглыми ушами, и хозяин запруды опять плывет по своим делам.
Воздух в тайге чистый-чистый. Везде, буквально везде, куда ни ступает нога, растет колба, она же черемша, она же медвежий лук. Есть её можно бесконечно, потому что вкус у неё мягкий, не такой «чесночный», как у той, что продается в городе, и это кладезь витаминов. Весной, когда еды в лесу ещё мало, колбу любят поедать медведи, отчего и называют её медвежьим луком.
На стволах деревьев растут главные индикаторы чистоты – разнообразные лишайники.
Под деревьями притаился красивый, но ядовитый волчеягодник. Он цветет маленькими душистыми розовыми цветами. И волчеягодник, и многие из лишайников занесены в различные Красные книги, поэтому увидеть всю эту красоту можно лишь в глухом уголке тайги.
В большом пруду перед водопадом (и этот пруд был сотворен усердными тружениками-бобрами), где плавают утки, а на берегу медвежий след и большой муравейник, проходят весной жабьи свадьбы. Болотная водица – самое будоражащее вино на этой свадьбе.
Множество жаб и в воде, и у воды, и на тропинках (главное – не наступить), и в самом водопаде, находят друг друга, чтобы отложить икру. Такое собрание жаб одномоментно можно увидеть только весной, в мае. Каждый самец находит себе самку и крепко-накрепко обхватывает её лапками, чтобы не потерять. Иногда много самцов соперничают за одну даму, и тогда получается многорукий и многоногий комок, в пять-семь жаб и больше. Бедной жабьей самке в этот момент не позавидуешь.
Побывав гостем на жабьей свадьбе, надо спешить домой. На вечернем небе уже загораются первые звёзды. Скоро выйдет в свой ночной обход по тайге медведь. И, кажется, когда теплый, прогретый за день воздух обдает лицо, и гаснут последние отсветы заката, что не один день прошел сегодня, а целая маленькая жизнь».
Ирина Баева,
младший научный сотрудник Тигирекского заповедника